Опасения по поводу слишком большого внимания к актуальному опыту вышли за пределы психологии. Один из голосов, выступивших против застоя, который возникает в классификации опыта, принадлежал писателю Джойсу Кэри (1961). Он заявил, что когда мы сообщаем ребенку название птицы — птица пропадает для него. Это опасение было и остается реальным. Но даже сейчас не поздно признать, что хотя опасность потери "птицы Джойса Кэри" нельзя игнорировать, наравне с ней существует другая истина: если вы узнаете имя птицы — вы узнаете ее историю и обычаи, а значит, сможете лучше познакомиться с ней. Эти противоположные истины — утрата птицы и знакомство с птицей — свидетельствуют о том, что принципы или основная тема, которая побеждает в любом методе, всегда сопровождаются контрдоводами. Эти контрдоводы могут обогатить ведущую тему. Как это бывает в музыке, когда вариации дополняют основную мелодию и соединяются в единую гармонию. Однако в музыке различные голоса спонтанно отражаются в ухе слушателя, в то время как в терапевтических теориях сознание легко сужается на одной теме, уходя от запутанного контрапункта.

Позже, когда мы вместе с моей женой Мириам писали книгу о гештальт-терапии (1973), мы были значительно терпимее к классификациям "я". В этой работе мы представили свою концепцию "границы я" и назвали категории "я", которые были кардинальными для регуляции контакта. Более всего нас интересовали исследования человеческого поведения и осознавания. Всю остальную часть нашей книги мы посвятили этим процессам. Возможно, поэтому тема "я" снова ушла на задний план.

Давайте снова посмотрим на "я" как на гармонический контрапункт для того, чтобы сконцентрировать наше внимание на сыром материале опыта. После сорока лет развития идеи опыта, нашего "ноу-хау", мы снова видим — может быть, даже лучше, чем раньше — стремление узнать, кто мы такие, узнать я, которое развивается из неопределенности эфемерных переживаний, неразборчивого шепота и не имеющего формы опыта, происходящего здесь-и-теперь. Может быть, сейчас, не столь опасаясь попасть под ка-

89

кую-нибудь классификацию, мы можем ответить на это стремление к изучению человека, пустившись на поиски сырого опыта. В тоже время мы используем его, как музыкант использует контрапункт, и модифицируем концепцию "я", добавив глубины и идентичности этим переживаниям.

Что такое "я"?

Концепция "я" призывает изменить употребление "я" как грамматической формы, не несущей особого смысла, и признать главные качества, с помощью которых можно идентифицировать личность человека. Подлинное, нарциссическое, внутреннее или ложное "я" — все возможные "я" поворачивают нас в сторону основных качеств личности. Но "я" — это не только главные качества. Оно представляет всего человека. Это внутреннее существо формируется силами сознания, которое соединяет элементарные переживания в единое целое. Давным-давно создатели гештальт-теории обучения указывали на врожденную способность человека к созданию гештальт-формации — знаменательная способность, которая дает нам возможность видеть все лицо в целом, а не отдельные детали — глаза, нос, рот и уши. Это простое качество восприятия является только маленьким шагом к пониманию того, что такие же процессы моделирования организуют и характеристики человека в связный союз, из которого мы получаем ощущение "я".