В результате работы этих трех факторов может, однако, возникнуть элементарное эволюционное явление, о котором мы говорили вначале и под которым мы понимаем изменение генотипического состава популяции. В результате мутационного процесса, популяционных волн и изоляции может измениться генотипический состав популяции. Одна популяция может разбиться на две, три или большее число популяций с разным генотипическим составом. Следовательно, элементарные эволюционные явления, те единицы, из которых, как мы в конце увидим, складывается собственно эволюционный процесс, могут образоваться в результате действия этих первых трех элементарных эволюционных факторов.

Но, как мы говорили в начале этих рассуждений, эволюция — процесс направленный, адаптивный и характеризующийся как филогенетической, так и онтогенетической дифференцировкой, что все вместе создает трудно точно определимый, но, так сказать, качественно вполне понятный так называемый эволюционный прогресс. Так вот, единственным фактором, который направляет эволюционный процесс, создает адаптации и тем самым в результате онтогенетической дифференци-ровки эволюционный прогресс, является естественный отбор.

Естественный отбор — фактор чрезвычайной важности. Вначале я вам кратко уже говорил об отборе в дарвиновском понимании этого слова. Дарвин очень логично вскрыл в живой природе принцип отбора; в этом, собственно, его основная заслуга и величие. Вскрыв в природе принцип отбора, Дарвин поставил эволюционные идеи на научную основу и создал эволюционную теорию, каковой до него не было. Значит, эта дарвиновская логика — я ее повторю еще раз, это чрезвычайно существенная вещь, нужно совершенно ясно себе ее представлять — сво-

109

дится к тому, что наблюдение показывает, что у всех живых организмов имеется та или иная степень перепроизводства потомства. Иногда огромная (вспомним мадам белугу с 20 миллионами икринок), иногда сравнительно небольшая, но видов без перепроизводства потомства нет.

Второе наблюдение — это всеобщность наследственной изменчивости. Дарвин называл эту изменчивость «неопределенной изменчивостью» совершенно правильно, иногда «случайной изменчивостью», потому что это действительно лучше всего отражает ее общий характер: ненаправленность, случайность, возможность флуктуации любых признаков в любых направлениях. В результате перепроизводства потомства неизбежно то, что Дарвин назвал борьбой за существование. Дарвин в свое время понимал эту борьбу за существование очень точно и тонко. Не так, как ее после Дарвина многие популяризаторы изображали лишь в виде грубых взаимоотношений «хищник — жертва», например.

Борьба за существование сводится, так сказать, к конкуренции за достижение репродуктивного возраста, формы, и механизмы этой конкуренции бесконечно разнообразны. И сам Дарвин представлял их себе ясно и описывал целый ряд случаев такой конкуренции самых разных родов. Причем борьба за существование — это опять-таки не гипотеза, не теория, не выдумка, а результат наблюдения, это просто непосредственное следствие того, о чем мы неоднократно уже говорили: что у видов, статистически находящихся в стабильном состоянии в отношении численности, то есть не вымирающих и резко не увеличивающих свою численность, от поколения к поколению передается по две особи. Каждая пара оставляет после себя пару в среднем, статистически, потому что легко подсчитать, что если это будет немножко больше, вид очень быстро заполонит всю Землю, ему просто места не хватит; если это будет немножко меньше, он столь же быстро вымрет.