39

Во-первых, это, по-видимому, формируется в эволюции путем отбора, если выгодной оказывается не равная вероятность оплодотворения X- и Y-спермием, относительная жизнеспособность X- и Y-содержащих спермиев неодинакова. Понятно, что тогда точного 1:1 отношения полов уже не будет. Во-вторых, и это, пожалуй, более частный случай (особенно у позвоночных), резкая, иногда очень резкая разница в раннеэмбриональной или позднеэмбриональной, а иногда и детской смертности одного из полов. Обычно смертность мужского пола бывает выше. Это опять-таки может явиться результатом эволюционного отбора, ну, скажем, у стадных животных, у млекопитающих, так сказать, магометанского веро-исповедования, где имеется какой-нибудь бык или марал, который гоняет с собой целый гарем. Значит, избыток быков ведет только к лишним дракам и мордобою. Потребность магометанских арабов во многих женах удовлетворялась, как известно, тоже мордобоем — мужики все время воевали и истребляли друг друга, и поэтому примерно на полдюжины дамского пола сохранялся один мужик, и все было ко всеобщему удовольствию. И эволюционно у определенных видов, если это им выгодно, может создаваться вот такая дифференциальная ранняя эмбриональная смертность.

Пожалуй, на этом мы закончим и в следующий раз перейдем к генетике. В прошлый раз и сегодня я позволил себе кратко охарактеризовать основную вненаучную ситуацию в живой природе — что есть замечательного и достойного удивления в жизни на нашей планете. Затем я вкратце рассказал основные этапы двух путей, приведших биологию в XX веке к моменту развития современной генетики. Это путь использования методов скрещиваний и путь развития клеточной теории живых организмов. Я неоднократно подчеркивал и подчеркиваю еще раз: эти два пути формировались на протяжении полутораста лет совершенно независимо друг от друга. И к удивлению и радости нескольких умных биологов, воссоединились уже в XX веке, создав основы хромосомной теории наследственности. В сущности, вся экспериментальная генетика XX века была не чем иным, как развитием и анализом деталей хромосомной теории наследственности.

Так что к настоящему моменту мы ушли очень далеко. Мы знаем массу деталей хромосомной теории наследственности. Мы довольно четко и ясно представляем себе границы ее компетенции как теории. Сейчас мы переживаем рождение интереснейшей молекулярной биологии и учения об основных управляющих внутриклеточных системах, родившихся из хромосомной теории наследственности.

Вот в следующий раз мы этим и займемся. Но о тех тривиальных общих вещах, о которых я говорил, я бы попросил вас не забывать. То, что мы с вами рассмотрели, в особенности в прошлый раз и сегодня, это

40

и есть то основное, что определяет направление мысли в области не только генетики, но и вообще общей биологии, и что формирует современные биологические концепции. Деталей в биологии до черта, а наиболее общих положений совсем немного. Я бы сказал, что ни один биолог никогда не должен забывать осетров и севрюг, рождающихся из икринок, являющихся одной клеткой. Это все-таки основная, самая глубокая и самая удивительная биологическая проблема, которая существует на Земле.