Что могло бы послужить адекватным наказанием? Эриксон и мама девочки решили, что она должна съесть яичницу. Тело пациентки получило пищу. Однако психологически пациентка получила заслуженное наказание: она дала обещание сделать что-то, совершила проступок и была поймана.

Терапия реальностью использовала бы другой подход. Терапевт мог бы напомнить девочке о ее целях, одной из которых было хорошее здоровье. Затем он мог бы доказать ей, что ее анорексическое поведение не увеличивает ее шансы достичь этой цели. В результате он мог бы научить ее "контролю". Все это было бы чудесно и замечательно, если бы это работало.

Вот еще один подходящий пример. Я помню, как наблюдал показательное интервью Карла Витакера с семьей госпитализированного шизофреника. Это было на занятии мастер-класса в Детской консультативной клинике в Филадельфии. Опытные ученики наблюдали через "аквариум" за Витакером, сидевшим вместе с семьей. В течение интервью Витакер часто засыпал. По-моему, он даже рассказал свой сон. Его остроты часто казались двусмысленными и неясными, но при более тщательном анализе в них открывался глубокий смысл. Его метод работал: к концу интервью семья разговаривала прямо и конкретно.

Техника Витакера была простой: он позволял себе быть более безумным, чем семья (хотя это безумие было конструктивным). Кто-то в этой ситуации был вынужден действовать разумно. Терапевт не собирался этого делать, тогда это пришлось делать пациенту. По сути дела, терапевт создал социальный вакуум для того, чтобы пациенты могли действовать независимо.

Эти примеры работы Эриксона и Витакера демонстрируют терапию, использующую определенный опыт для изменения состояния и мотивации. Терапия включает в себя нечто большее, чем сообщение информации. Сообщение в обоих примерах (Эриксона и Витакера) очень напоминает основную идею терапии реальностью: человек может контролировать свое поведение. Однако эта истина обнаруживается опытным путем, а не преподносится готовой.

Резюмируя, можно сказать, что терапия реальностью обучает пациентов методу метаа-нализа своего собственного поведения. Пациенты могут понять свою ситуацию и решить вести себя по-другому. Это величайшая идея, в той мере, в какой она осуществима. Замечательно, если вы даете человеку орудие, особенно очень мощное орудие. Но, возможно, было бы даже лучше, если бы вы дали ему несколько орудий. Философия терапии должна открывать новые пути воздействия, а не ограничивать их. Если терапевт хочет, чтобы пациент понял свой выбор, он должен "создать " этот выбор при помощи своего воздействия и смоделировать желаемый результат. Кроме того, я считаю, что терапия должна давать не только информацию. Помимо всего прочего, терапия должна создавать определенный настрой.

Если люди переживают свои симптомы как непроизвольные, мы не должны противопоставлять им идею "контроля". Вместо этого мы должны создать такие переживания, посредством которых люди смогли бы понять на собственном опыте: "Да, я могу себя контролировать". Терапия должна давать людям опыт, а не навязывать правила. Жизнь — в большей степени переживание, чем познание. Если цель человека в том, чтобы думать о контроле за своей жизнью, мы должны использовать терапию реальностью. Если цель человека в том, чтобы прожить свою жизнь более полно, то подход должен больше опираться на опыт.