Они, вероятно, случайным образом распределяются на протяжении нескольких часов, поскольку необходимость интенсивной работы в утренние часы просто не позволяет большинству людей сделать нормальный перерыв в 10.30. Первый и самый длинный перерыв наблюдается сразу после полудня. Это соответствует большинству данных о работоспособности человека, полученных в Институте Уолтера Рида и в других лабораториях и свидетельствующих о "послеобеденном затишье" в большинстве видов деятельности.

Даже когда в дальнейшем, после обеда и вечером, люди начинают устраивать регулярные перерывы, они не всегда следуют классическому 90—120-минутному базовому циклу отдыха-активности, первоначально описанному Клейтманом. Возможно, этот ритм — всего лишь идеал; однако в повседневной жизни, как показывают мои данные, большинство людей обычно устраивает перерыв каждые два-три часа или около этого.

Другая важная особенность, которую иллюстрирует рис. 2, состоит в том, что продолжительность перерыва обычно составляет около 20 минут. Даже если в это время люди как будто не отдыхают — не сидят и не лежат, — их уровень активности снижается. Большинство работников, как правило, "маскируют" свои ультрадианные перерывы, разгуливая без дела по рабочему помещению. Они перекладывают бумаги на столе, точат карандаши, ведут личные разговоры по телефону, болтают у автомата с водой, выкуривают сигарету, отправляются в туалет и так далее. Все это — естественное выражение нашей потребности через каждые несколько часов сделать ультрадианный перерыв на 15—20 минут, даже когда на это нет официального разрешения и даже если мы сами не осознаем то, что делаем! Большинство из нас и не догадывается об этих нормальных ультрадианных вариациях активности нашего сознания на протяжении дня.

Странная на первый взгляд особенность рис. 2 состоит в том, что кривая начинается с высокого плато перед б часами утра, которое простирается до 8 часов утра. Откровенно говоря, я не знаю, следует ли считать это артефактом из-за того, что несколько испытуемых просыпались рано утром (в 5—6 часов), когда они, очевидно, не испытывали потребности в ульрадианных перерывах, или же в это время активность сознания действительно находится на постоянном высоком уровне. Раннее утреннее плато такого типа, безусловно, могло бы иметь смысл с точки зрения многих традиций медитации, которые рекомендуют просыпаться для первой за день медитации уже в 4 часа утра, поскольку считается, что именно в это время сознание наиболее обострено. Для решения этой весьма интересной проблемы понадобятся дальнейшие исследования.

Важно иметь в виду, что конкретный рисунок пиков и падений волн сознания на рис. 2 не является строго обязательным. Вероятно, у другой выборки людей в других условиях ход кривой был бы иным. Хотя идея "биологических часов" и пользуется популярностью, на самом деле она несколько неточна. Часы — это механическое устройство, которое должно показывать истинное время. Чем точнее идут часы, тем лучше. Однако естественные волны наших психофизиологических ритмов в этом жестком механическом смысле не являются точными часами.