Изменения, которые человек вносит с помощью экспериментальных воздействий на индивиды, — это то, что потом в биологии было названо ненаследственными признаками, ненаследственной вариацией, модификациями. То есть из этого становится ясной следующая вещь: имеется каким-то образом передаваемая через одну клетку наследственная информация, очень константная, строгая, точная, а в реализации индивидов каждого поколения, в онтогенезе, на фоне этого, так сказать, наследственного скелета возможна определенная доля пластичности, иногда внешне очень резкая. Какие-нибудь домашние животные — хорошо откормленные и голодающие — могут чрезвычайно резко друг от друга отличаться не только количественно, по весу, но и по внешнему виду.

Следовательно, имеется среда некоторого взаимодействия этой высокостабильной наследственной информации, получаемой индивидом, плюс некая пластичность. Причем форма реализации этой пластичности как таковая не наследуется. То есть если вы будете из одной и той же чистой породы далее разводить плохо откормленных или хорошо откормленных свиней, то у вас при равных условиях выращивания потомство этих двух групп будет совершенно одинаковое. Так сказать, жирность хорошо откормленных свиней как таковая наследоваться не будет. И это, повторяю, донаучное и вненаучное наблюдение бесчис-

15

ленного числа поколений людей со времен начала скотоводства и земледелия, поскольку то же самое касается и растений.

Кстати, замечу, некоторое время у нас была очень модной так называемая проблема вегетативной гибридизации, когда делали прививку одного растения на другое и потом якобы находили какое-то наследственное влияние. Это очень любопытный психологический путь, так как общеизвестно, что со времен «древнеримских греков» садоводы производят прививки так называемых культурных сортов древесных фруктов: яблок, груш, слив и т. д. При этом прививка резко проявляет целый ряд удобных для человека свойств плодов, не влияя на наследственность этих яблок и груш. И для того, чтобы хорошие съедобные плоды получать, и теперь, как во времена Вергилия, приходится проделывать те же самые прививки. По сравнению с этим вековым человеческим опытом любые эксперименты, проводимые очень грязно в течение пары поколений какими-нибудь приспособленными для этого товарищами, конечно же, детский лепет.

Это огромный эксперимент, из которого ясно видно отсутствие наследственного влияния, так называемой вегетативной гибридизации. Вот на этом мы с вами и закончим обзор тех вненаучных наблюдений над жизнью на нашей планете, о которых я говорил. Теперь я лишь кратко сформулирую основную проблему, которой мы будем заниматься в дальнейшем. Она сводится к следующему: жизнь на Земле представлена дискретными в пространстве и во времени формами. Индивиды этих различных видов, обладая способностью идентичного самовоспроизведения, образуют череду поколений. И в этой череде поколений, сколь бы ни были сложны и велики по размерам индивиды того или иного вида, два соседних поколения индивидов всегда отделяются друг от друга стадией одной клетки — оплодотворенной яйцеклетки. И так как идентичность самовоспроизведения (размножения живых организмов) крайне детальна, касается любых мелочей, из этого следует замечательное умозаключение: что в этой одной клетке, отделяющей два поколения друг от друга, должно содержаться нечто, что мы сейчас называем кодом наследственной информации, передаваемой от поколения к поколению, и что определяет развитие индивидов следующего поколения в должном виде, со всеми полученными от предков признаками и свойствами. Это, конечно, совершенно удивительная вещь. Особенно обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что огромное количество вненаучных наблюдений людей за животными и растениями показало, что в явлениях наследственности, передаче признаков и свойств следующим поколениям от предыдущих оба пола (мужской и женский) равноправны. Это крайне важно.