«Недостаточно, чтобы вы давали тем, кто может вам отдать. Сборщики податей делают то же. Давайте также тем, о ком вы знаете, что они вам ничего не вернут». Любовь Христа — это переливающаяся через край и наводняющая любовь»**.

Таково предсказание этого «царства небесного», которое находится во внутренней жизни и которое божественный учитель часто сравнивал с горчичным зерном. Посеянное в землю, оно вырастает в высокое растение и рождает тысячу зерен. Царство небесное, находящееся внутри нас, содержит в зародыше все остальное. Этого достаточно для простых людей, о которых Иисус сказал: «Блаженны не видевшие и уверовавшие». Внутренняя жизнь сама по себе является силой и блаженством, но по мысли Христа она является лишь приготовлением к более обширному царству, к бесконечным сферам, царству своего Отца, божественному миру, к которому он хотел вновь открыть путь всем людям и преподнести поразительное видение своим избранникам».

Пока же молодое сообщество, окружавшее учителя, увеличивалось и путешествовало вместе с ним. Оно следовало за ним с одного берега озера на другой, по равнине с апельсиновыми деревьями, и через заросшие миндалем холмы, посреди спелых хлебов и белых лилий с фиолетовым сердечком, которые росли среди высоких трав горных лугов. Он проповедовал толпе о царстве Божьем с лодки, привязанной недалеко от пристани, а также в маленьких синагогах или же под большими смоковницами на дороге. Эта толпа уже называла его Мессией, не понимая, что означает это слово, и не ведая, Быть может одни женщины, которые обожали его пылкой и волнующей любовью, предчувствовали его сверхчеловеческую природу и рассыпали на его пути лавину цветов. Сам он, как это и подобает Богу, молча наслаждался земной весной этого царства. Его божественность очеловечивалась и умилялась перед всеми этими трепещущими душами, ожидавших от него спасения, и которым он распутывал их спутанные судьбы и предугадывал будущее. Он наслаждался этим расцветом душ как молчаливый супруг в бракосочетаниях Каны наслаждается безмолвной супругой, благоухающей посреди своего кортежа паранимф.

Согласно Евангелиям, один драматический эпизод бросает тень на эти солнечные потоки, которые изливались на эту Галилейскую весну. Был ли это первый прыжок враждебных сил, которые уже собирались в невидимом мире против Христа? Во время одной из переправ через озеро поднялась одна из тех ужасных бурь, которые столь часты на Тивериадском море. Иисус спал на корме. Обречена ли была раскачивающаяся лодка утонуть? Разбудили учителя, который своими протянутыми руками успокоил волны, в то время как ялик, подгоняемый попутным ветром, достиг гостеприимной гавани. Вот то минимальное, что нам рассказывает Матфей. И разве это было бы невозможно? Солнечный Архангел, находясь в тесном контакте с силами, управляющими земной атмосферой, вполне мог направить свою волю в виде магического круга в вихрь Эола. Он может пробить лазурью черноту неба и создать в шквале на какое-то время глаз бури с сердцем Бога! Реальность это или символ? В обоих случаях перед нами возвышенная правда. Христос, спящий в рыбацкой лодке среди раздраженных волн, какой возвышенный образ спокойствия души, осознающий свою божественную родину, посреди свирепых стихий и разбушевавшихся страстей!