М. Польстер: Я встречаюсь с этим в своей практике и полагаю, что это трагедия. Я видела очень много превосходных женщин, которые хотели бы иметь постоянную привязанность, но вынуждены довольствоваться меньшим. Одна из моих пациенток говорила мне, что поняла: в ее жизни, вероятно, будут мужчины, но лишь на короткое время. Она полагает, что для нее самое реальное — это рассчитывать на ряд коротких связей с разными мужчинами. Мне кажется, что это очень грустная перспектива. Она считает, что на большее надеяться не может.

В этом мире нелегко обрести постоянную привязанность, и я думаю, что это часть того калечащего представления о героизме, которое навязывается некоторым мужчинам. Это представление, согласно которому он переходит к следующей победе, к следующему соревнованию, следующему шагу вперед, вместо того чтобы посмотреть, что он может сделать сейчас. Я цитировала Гер-зона, который сказал, что в наше время мужчины могут выбирать

154

из широкого ассортимента героев. Он указывает также, что для некоторых мужчин постарше герои — это или поселенцы Дальнего Запада, или солдаты. В данном случае присутствует ощущение завоевания, движения, захвата территории путем исследования или присоединения. Такой стимул может в сильной степени нарушать стабильность, и интересно было бы знать, насколько он влияет на эту трагическую ситуацию.

Я видела также молодых мужчин, которые не знают, как им найти женщину, с которой они могли бы осесть на месте, так что у этого вопроса две стороны. Они прекрасно знают, что им не хочется отправляться в бар, потому что, как они мне говорили, "люди, с которыми встречаешься в баре, — это люди, которые любят ходить в бар". Это не то, чего они ищут. Я видела, как эта ситуация трагически преломляется в жизни многих мужчин.

И. Польстер: Я не знаю ответа на этот вопрос, но все равно хочу высказаться. Во-первых, по моему мнению, воспитание мужчин таково, что им прививается дурной вкус. Во-вторых, у мужчин часто создается чувство превосходства в силу их отчужденности, а не их действительной функции. В-третьих, в психотерапии и вообще в культуре мы учим людей тому, что им нет никакой необходимости переживать свою ущемленность и всевозможные сложности — что они должны получать то, чего хотят, а не разбираться в своих противоречивых желаниях. Мужчинам, конечно, в силу их положения в обществе это дается легче: у них под рукой всегда есть что-то лучшее. Поэтому мы нередко не хотим связывать себя с тем, что не воспринимаем как предел наших желаний, потому что всегда может подвернуться что-то еще, чего мы хотим больше. Это как на собачьих гонках за искусственным зайцем: заяц прекрасен, и гнаться за ним замечательно, только он никогда собаке не достается.

Бьюдженталь: Я хотел бы добавить одно замечание. По моему мнению, то, что произошло с нашей культурой, значительно испорчено благодаря некоторым нашим общественным лидерам. Я называю это для себя "психологией квартального отчета". Не думайте ни о чем таком, что лежит за пределами трехмесячного срока. Если вы думаете о том, что будет через год, это может случиться уже без вас. Такая ограниченность кругозора вносит значительные