Мое первое занятие прошло в демонстрационной терапевтической группе. Обучающиеся терапевты составили группу, а один из них был ведущим; предполагалось, что все другие члены группы должны в ней работать со своими реальными проблемами. Боб и Мэри были супервизорами разных малых групп.

Я немного опоздал на свое первое занятие — они уже собрались, но еще не начали. Когда я вошел, Мэри представилась и сразу же спросила, не хочу ли я быть первым ведущим. Надо сказать, я сильно смутился. Но я пришел учиться и поэтому согласился.

После 20 минут работы я повернулся к Мэри за обратной связью. Она сказала: "Джеф, вот что ты сделал правильно". И перечислила. Потом добавила: "А вот что можно было бы сделать по-другому". Перечислила и это. Затем сказала: "Хорошо, теперь возвращайся в группу, а ведущим будет другой".

Я был потрясен. Чего-то не хватало. Я спросил: "Мэри, а что я сделал неправильно?" Мэри лукаво взглянула на меня и ответила: "Зачем ты хочешь это знать?" Я сказал: "Так делали все мои супервизоры. Они говорили мне, что я делал неправильно". Мэри сказала: "От этого нет никакого проку". Поразмыслив, я решил, что она права!

Я всегда рассказываю эту историю на группах, которые провожу, особенно тех, где затрагивается проблема соотношения ролей ребенка и родителя. Теперь я тоже готов подписаться под таким

225

подходом к обучению. Я говорю своим студентам, что они делают правильно, а потом — о том, что можно было бы сделать иначе.

Точно так же теперь, комментируя выступление Мэри, я хочу перечислить то, что, на мой взгляд, правильно в терапии новых решений.

1. От Боба и Мэри я узнал, что терапевт может работать легко и весело. Слишком многие терапевты (я так и слышу их голоса) делают психотерапию серьезной. Боб и Мэри впервые показали мне, как в психотерапии может быть полезен юмор. И это не только хороший пример для пациента, но и реальная возможность избежать истощения для терапевта.

2. Еще мне нравится в этой терапии то, что в целом Гулдинги следуют предписанию Эрика Берна всегда спрашивать себя: "Что сегодня я могу сделать для исцеления своего пациента?" Терапия новых решений — это краткосрочная психотерапия. Она придерживается правила Джея Хейли, что психотерапия — это проблема, а не решение. Проблема в том, что пациенты проходят психотерапию. Решение — в том, что они очень скоро заканчивают ее и приступают к самостоятельной, независимой от психотерапии жизни.

3. Терапия новых решений считает психотерапию искусством. Я тоже не думаю, что у психотерапии много общего с наукой. Терапия, как и искусство, использует какой-то промежуточный процесс (в нашем случае — коммуникацию) для изменения состояния и перспектив. Каждый человек думает, чувствует и ведет себя по-своему, поэтому психотерапия не может стать точной наукой. Так же, как не может стать точной наукой никакая другая значимая область человеческой жизни — например, умение быть родителем.

4. В терапии новых решений Боб и Мэри говорят нам о важности автономии — и особенно в чувствах. Пациенты — не жертвы своих чувств, они их создатели. Гулдинги постоянно напоминают пациентам о том, что утверждения типа: "Это вызвало во мне такое-то чувство", — неверны. Не кто-то "заставляет меня расстраиваться", я заставляю себя расстраиваться в ответ на что-то, что происходит вокруг меня. Автономия — одна из основополагающих идей в их работе.