До известной степени КДП конспективно повторяет разительные изменения, которые происходили в практике динамической психотерапии за последние 40 лет. Это — с одним важным добавлением, которое я сделаю позднее, — взаимодействие лицом к лицу, возрастание активности психотерапевта, удержание внимания здесь-и-сейчас на центральной динамической проблеме и снижение частоты визитов.

Я уже упоминал о важности взаимодействия лицом к лицу, в противоположность сидению позади кушетки. Положение лицом к лицу создает условия, при которых может возникнуть более активное взаимодействие, при нем снижается тенденция к регрессии в переносе. Оно скорее упрощает, чем тормозит движение пациента к автономии и эмоциональной зрелости.

Активное взаимодействие психотерапевта с пациентом имеет два других важных психодинамических следствия. Первое — это непосредственное отражение заинтересованности терапевта в пациенте, что само по себе является важным терапевтическим фактором. Второе состоит в том, что при взаимодействии лицом к лицу терапевт может содействовать удержанию внимания пациента на главном в своей работе, мешать уходу от темы, что часто совершается бессознательным сопротивлением. Таким образом, активность служит поддержанию высокого уровня терапевтического напряжения и взаимодействия на каждом сеансе посредством постоянной конфронтации и интерпретаций поведения пациента здесь-и-сейчас в связи с тем, что в данный момент находится в центре внимания.

Активные интерпретации переноса и актуализация негативных чувств так же, как и позитивных, тоже играют важную роль в КДП. Следует подчеркнуть, что активные действия терапевта не означают директивности. Директивный подход создает то, что Сандор Радо назвал псевдородительским отношением, которое приводит к дальнейшему поощрению инфантильности пациента. Недирективные отношения, наоборот, поощряют спонтанность и

157

независимую экспрессию пациента и демонстрируют уважение к собственной компетентности пациента.

Дополнительный элемент, отличающий КДП от долговременной динамической психотерапии, — преднамеренное установление временных ограничений. Отсюда вытекают три следствия. Первое: установление срока окончания терапии с самого ее начала особенно подчеркивает проблему сепарации и индивидуации. Это накладывает отпечаток на весь терапевтический процесс и создает совершенно другой ряд ожиданий, чем при долговременной динамической терапии, когда пациенту говорят вначале, что курс длительный и продолжительность его заранее неизвестна, непредсказуема и может составлять один год, или два, или больше. Второе: тема сепарации и индивидуации не только связана с проблемами большей части пациентов, но постановка ее на передний план терапевтической техники отражает базисное уважение и поощрение способности пациента к автономии. Это противостоит тенденции пациента считать себя беспомощным, не соответствующим требованиям и находящимся в зависимости от поддержки. Третье: сама процедура определения сроков терапии есть терапевтический акт, который направлен на поощрение независимости пациента и его уверенности в себе. Это не противоречит тому, что первой реакцией многих пациентов на приближение сроков бывает тревога и зачастую регрессия. Тем не менее, твердое и неколебимое установление даты окончания курса терапии и прорабатывание сепараци-онной тревоги является решающим для процесса КДП.