299

по себе плохо — но, если пойти к психотерапевту, чтобы он помог справиться с проблемой, может быть еще хуже" (цит. по кн.: Szasz, 1990).

По существу, д-р Вольпе заявляет, что у него есть ключ от замка, но нет замка (и он не одинок в своей непоследовательности). Мне же представляется весьма нелогичной позиция человека, который говорит: "X — не замок" (психическое расстройство — не заболевание (а поведение)), а затем заявляет, что только у него есть ключ, которым замок можно открыть (бихевиоральная терапия).

Должен сказать, что стиль, которым д-р Вольпе описывает людей (а также то, что он называет "диагнозами" и "терапией") мне настолько несимпатичен, что так и хочется над ним посмеяться. Например, словосочетание "невротическая депрессия как следствие тревожности, вытекающей из ошибочных представлений" кажется мне очень смешным. Если вам не смешно, могу пояснить. "Ошибочные представления" — это, определенно, вещь реальная, которую можно попробовать на вкус. Уверяю вас — будет вкусно, но только если это "ошибочные представления" другого человека. Если же они ваши собственные — вкус вам не придется по душе. Так что я не рекомендую этого делать. Лучше послушаем Марка Твена: "Ничто так не нуждается в реформировании, как привычки других людей" (Twain, 1884/1964).

Литература

Szasz, T.S. (1990). The untamed tongue: A dissenting dictionary (p. 94). La Salle, IL: Open Court.

Twain, M. (1884/1964)/ Pudd'nhead Wilson (p. 113). New York: Signet.

Ответ доктора Вольпе

Я хотел бы ответить на некоторые положения, высказанные доктором Зацем. Во-первых, 25 случаев, в тщательном подборе которых от меня обвинил, были на самом деле выбраны случайно. Истории болезни были вынуты из папок моим помощником, ничего не знавшим ни о психотерапии, ни о содержании папок. Во-вторых, все пациенты приходили ко мне по собственному желанию. Я никогда не лечил ни одного человека по принуждению. Третье, я употребляю слово "пациенты" по отношению к людям,

300

которые страдают — именно таково значение этого слова, и именно в этом значении я его использую.

Д-р Зац заметил одну очень важную вещь — а именно, что я работаю с привычками. Вся бихевиоральная терапия направлена на избавление людей от дезадаптивных привычек. В области эмоциональных проблем она состоит в снятии (психологическом преодолении) дезадаптивной привычки испытывать тревожность в ответ на ситуации, не представляющие угрозы. Тревожность в таких случаях — как ненужная боль. Например, один человек тревожится, когда находится в центре внимания, другой — когда его критикуют. Если пациента расстраивают подобные вещи, такие процедуры, как систематическая десенситизация, помогают преодолеть его чувствительность к ним. Может быть, д-р Зац не понимает, что эмоциональные привычки — это такие же привычки, как, например, привычка снимать шляпу, входя в помещение. Если в привычку входит дезадаптивная тревожность, мы стараемся помочь человеку от нее избавиться.

Поскольку д-р Зац одобрительно относится к термину "ошибочные представления", я кратко опишу случай тяжелой депрессии, развившейся в результате ошибочных представлений. Женщина страдала депрессией и тревожностью в течение 10 лет, за которые она поменяла двух психоаналитиков. Во время первых трех сеансов я очень осторожно разведывал ее прошлое и нынешние обстоятельства, чтобы выяснить, чем вызвана депрессия. Оказалось, что депрессия появилась после того, как женщина вышла замуж. Поводом к депрессии стало то, что она не способна была испытывать оргазм во время коитуса с мужем. И ее муж, и оба психиатра сходились во мнении, что дело было в каких-то "глубинных" причинах. Постепенно она стала считать себя существом второго сорта. Например, если в гостях муж более или менее заинтересованно разговаривал с другой женщиной, пациентку наполняла зависть и, даже если собеседница мужа не отличалась привлекательностью, думала: "Зато у нее нет моего дефекта".