Директивная терапия Эриксона также включает активное взаимодействие, которое он устанавливает между собой и клиентом. В качестве примера приведу одну историю. На прием к Эриксо-ну пришла женщина со своим пятидесятилетним сыном и пожаловалась, что он не дает ей ни минуты покоя, сам ничего не делает и ей не позволяет даже спокойно почитать. Эриксон сказал, что сыну надо заняться физическими упражнениями, а для этого мамаше следует вывезти сына в окружающую Феникс пустыню и вытолкнуть его из машины. Затем пусть она проедет милю, остановится и почитает в свое удовольствие, тем более что в машине работает кондиционер, а сынок пусть догоняет ее пешим ходом под жарким солнышком. Мамаше задание понравилось, сыну — нет. Помаршировав несколько раз на солнцепеке, он попросил Эрик-

94

сона придумать ему какое-нибудь другое упражнение, пока мама читает. Нельзя ли ему поиграть, например, в шары? Эриксон не возражал. Он объяснил мне, что такое его использование классификаций было заранее рассчитанным. Сыну, конечно же, надоест гулять по пустыне, однако, невзирая на протесты, он все же останется в рамках заданной классификации — "упражнение" — и сменит одно упражнение на другое.

В основе традиционной терапии лежит теория психопатологии. В отличие от прочих людей, клиницисты раскладывали по полочкам все человеческие симптомы, мысли и характеры, в соответ-ствиии со своей диагностической системой. Отказывающаяся есть девочка была для них выраженным случаем нервной анорексии, а не просто ребенком, который не хочет есть. Самый язык психопатолога-клинициста в корне отличается от языка тех, кто в человеческих проблемах склонен видеть дилемму, которая выдвигается самой жизнью. Именно так и предпочитает представлять проблему директивный терапевт — как нечто временное, некое отклонение от нормального течения жизни, которое подлежит коррекции. Как-то мне пришлось проводить тестирование значительного числа различных семей, чтобы выбрать одну, соответствующую теоретической норме. Я понял, что с помощью клиницистов мне это не удастся сделать, потому что в каждой семье они всегда обнаруживали какую-нибудь психопатологию. В этом смысле для Эриксона наибольший интерес представлял самый образ жизни клиента со всеми его проблемами, а не его патологическое состояние. Если ребенок не мог привыкнуть к школе и отказывался ходить на занятия, Эриксон никогда не называл это школьной фобией, как и не ставил диагноза агорафобии человеку, который отваживается покидать свой дом только в крайних обстоятельствах.

Одна из помех в попытке установить сходство между дзэн и терапией заключается в том, что для дзэн не существует психопатологии. Просто на пути к просветлению встречаются проблемы. Существенно, что дзэн располагает своим способом классификации и разрешения тех проблем, в которых клиницисты могли бы усмотреть серьезную патологию. Так, категория "макайо" включает "галлюцинации, вымыслы, иллюзорные ощущения, видения, откровения и тому подобный опыт, через который ученик проходит на определенной стадии медитации. В принципе ничего плохого в этих явлениях нет, но они могут оказаться серьезным препятствием на пути к просветлению, если человек не постиг их