200

крайней мере, не кажется, что все ушли, а тебя оставили лежать на поле боя. Я и сама иногда испытываю подобное чувство. Когда в начале сороковых годов я работала в приюте для девочек, где только мне не приходилось разыскивать их родителей! Иногда я искала их имена даже на могильных плитах: люди должны знать, что случилось с их родителями. Но когда мне удавалось их найти, выяснялось, что причиной их отсутствия была не работа или что-то другое, а страх ненужности, бессмысленности своего существования для ребенка.

Об этом можно было бы прочитать целую лекцию. Советую вам заинтересовать как можно больше людей этой проблемой. Иногда, живя в одной части города, мы не знаем, что творится в остальных его частях. Взять хотя бы женщин, ставших жертвами насилия, — ведь это продолжается уже давно; а жестокое обращение с детьми, сексуальные посягательства на них? Все это существует давно, но заговорили об этом во весь голос сравнительно недавно. Вам надо участвовать в телепрограммах, говорить о том, что волнует, во всеуслышание...

Вопрос: Я уж двадцать лет как это делаю, и в телепрограммах участвовала, и в Вашингтон ездила...

Сатир: Для вас что-нибудь изменилось?

Вопрос: Дело не во мне, измениться должно общественное мнение, нужна особая социальная политика. Мы пока не определяем в должной мере политику, мы всего лишь большой сбор профессионалов. Не надо считать меня наивной, я знаю, что я не одна. Но я обращаюсь к Вам, известным ученым. Вами написаны прекрасные, полные смысла книги, и я их читала. К вам скорее прислушаются. Надо всем вместе требовать от государства четкой политики по отношению к детям. Нужна помощь одиноким родителям, будь то мужчина или женщина. Нельзя приковывать матерей к кухонной плите. Нужно дать свои предложения, надо действовать.

Сатир: Понимаю вашу тревогу. Что касается меня, то я работаю по поручению законодательных органов Калифорнии, которые намереваются принять меры для защиты женщин от побоев. Так я вношу свою лепту. Правда, вашей проблемы еще не касались, но думаю, что об этом стоит поговорить в подходящее время. Я рада,

201

что вы задали этот вопрос и обратили на него наше внимание. Благодарю вас.

Вопрос: Не уточните ли ваше понимание "духовного", когда вы говорите о триаде тело-разум-дух?

Сатир: В детстве я была свидетелем бесчисленных споров на религиозной почве. Моя мать принадлежала к Церкви Христа*, а отец был сенатором от штата Миссури. Теперь-то я понимаю, что религия была только формой для семейных конфликтов. Дело кончилось тем, что я серьезно заболела и даже оказалась при смерти, потому что мать не подпускала ко мне врачей. Наконец, отец силой отвез меня в больницу. Я находилась в состоянии клинической смерти, но врачи вернули меня к жизни. В детстве религия и духовность значили для меня одно и то же, а к религии у меня было плохое отношение, потому что она меня чуть не убила. Позже в своей практике я сталкивалась с совершенно нетерпимыми фактами, когда человек отказывал в помощи другому только потому, что тот исповедовал иную веру. Это чрезвычайно прискорбно. Для меня религия имеет мало общего с духовностью.